Биография Карамзина Николая Михайловича - стр. 2

Персоналии: Писатели, Писатели русские, Историки, Деятели государства, Поэты,

Повесть «Бедная Лиза» (1792), в которой утверждается самоценность человеческой личности как таковой вне зависимости от сословной принадлежности, принесла Карамзину немедленное признание. В 1790-х годах он был главой российского сентиментализма, а также вдохновителем движения за раскрепощение русской прозы, находившейся в стилистической зависимости от церковнославянского богослужебного языка. Постепенно его интересы переместились из области литературы в область истории. В 1804 ушел с поста редактора журнала, принял должность императорского историографа и до самой смерти был занят почти исключительно сочинением «Истории государства Российского», первый том которой появился в печати в 1816. В 1810–1811 Карамзин по личному заказу Александра I составил «Записку о древней и новой России», где с консервативных позиций московского дворянства резко критиковал внутреннюю и внешнюю российскую политику. Умер Карамзин в Петербурге 22 мая (3 июня) 1826.

Карамзин призывал к освоению европейского философского наследства во всем его многообразии — от Р. Декарта до И. Канта и от Ф. Бэкона до К. Гельвеция.

Давно называют свет бурным океаном, но счастлив, кто плывет с компасом.

Карамзин Николай Михайлович

В социальной философии он был поклонником Дж. Локка и Ж. Ж. Руссо. Придерживался убеждения, что философия, избавившись от схоластического догматизма и спекулятивной метафизики, способна быть "наукою природы и человека". Сторонник опытного знания (опыт "привратник мудрости"), он вместе с тем верил в силу разума, в творческий потенциал человеческого гения. Выступая против философского пессимизма и агностицизма, он считал, что ошибки науки возможны, но они "суть, так сказать, чуждые ей наросты". В целом для него характерна религиозная и философская терпимость к др. взглядам: "Тот есть для меня истинный философ, кто со всеми может ужиться в мире; кто любит и несогласных с его образом мысли".

Человек - общественное существо ("мы рождены для общества"), способное к общению с др. ("наше "я" видит себя только в другом "ты"), следовательно, к интеллектуальному и нравственному совершенствованию.

История, по мнению Карамзина, свидетельствует, что "род человеческий возвышается к духовному совершенству". Золотой век человечества не позади, как утверждал Руссо, обожествивший невежественного дикаря, а впереди. Т. Мор в своей "Утопии" многое предугадал, но все же это - "мечта доброго сердца".

Большую роль в совершенствовании человеческой природы Карамзин отводил искусству, которое указывает человеку достойные пути и средства достижения счастья, а также формы разумного наслаждения жизнью - через возвышение души ("Нечто о науках, искусствах и просвещении").

Наблюдая в Париже события 1789 г., слушая в Конвенте речи О. Мирабо, беседуя с Ж. Кондорсе и А. Лавуазье (возможно, что Карамзин посещал М. Робеспьера), окунувшись в атмосферу революции, он приветствовал ее как "победу разума". Однако позже он осудил санкюлотизм и якобинский террор как крушение идей Просвещения.

В идеях Просвещения Карамзин видел окончательное преодоление догматизма и схоластики Средневековья. Критически оценивая крайности эмпиризма и рационализма, он, в то же время, подчеркивал познавательную ценность каждого из этих направлений и решительно отвергал агностицизм и скептицизм. По возвращении из Европы Карамзин переосмысливает свое философское и историческое кредо и обращается к проблемам исторического знания, методологии истории. В "Письмах Мелодора и Филалета" (1795) он обсуждает принципиальные решения двух концепций философии истории - теорию исторического круговорота, идущую от Дж. Вико, и неуклонного социального восхождения человечества (прогресса) к высшей цели, к гуманизму, берущую начало от И. Г. Гердера, которого ценил за интерес к языку и истории славянства, ставит под сомнение идею автоматического прогресса и приходит к выводу, что надежда на неуклонный прогресс человечества более шатка, чем это казалось ему прежде.

Для привязанности нет срока: всегда можно любить, пока сердце живо.

Карамзин Николай Михайлович

История представляется ему как "вечное смешение истин с заблуждениями и добродетели с пороком", "смягчение нравов, прогресс разума и чувства", "распространение духа общественности", как лишь отдаленная перспектива человечества.

Персоналии: Писатели, Писатели русские, Историки, Деятели государства, Поэты,

•   Шмитт Эрик-Эммануэль
•   Ферекид
•   Уилсон Эдмунд
•   Левис Гастон де
•   Левинсон Леонард Луис

•   Кара-Мурза Сергей Георгиевич
•   Карабчиевский Юрий Аркадьевич
•   Каран Донна